Демонстрация силы была понятной и очень недвусмысленной. А посему Осси спорить не стала, отложив выяснение отношений до лучших времен – если вдруг когда такие настанут, – убрала посох, который все еще сжимала в руках, и послушно уселась в кресло. Ни дать – ни взять – паинька-девочка. Только что руки на коленях не сложила.

Уселась и принялась рассматривать это.

Существо, именующее себя хилавистой, было простым как… как… В общем, это был шар!

Не такой, как те глазастые во дворе некромансера, при одном воспоминании о которых у леди Кай начинали зудеть и чесаться давно уже зажившие шрамы на руках, но, все же, - шар. И глаза у него тоже имелись. Правда, хвала Страннику милосердному, было их не превеликое множество, а всего лишь два. И рот, которым он продолжал дожирать рыбину, не переставая при этом пыхтеть и чавкать, тоже был.

Размером он не превышал мяча для игры в плаш[i], - то есть совсем немного не доставал Осси до пояса, - цвета был какого-то невнятного серо-зеленого с зелеными же прожилками на коже, если, конечно, это была кожа, а не что-то другое. А сомнения на этот счет у леди Кай имелись.

И не в том даже дело, что на вид он был склизким, а лежал на полу, как бы, приплюснутым, - будто тот же мяч, только немного сдутый, - а в том что граница его была не очень четкой. Смазанной она была. Во всяком случае, понять где заканчивается эта самая хилависта, а где начинается пространство ее (или его) окружающее, было совершенно невозможно. Равно как и долго смотреть на нее. В глазах все начинало плыть, а мир становился мутным и размытым. Отведешь глаза в сторону – вроде, опять ничего…

Ожидание закончилось неожиданно быстро. То ли так оно изначала и планировалось, - просто покуражиться немного, а заодно показать кто тут хозяин, а кто, так, – мимо шел, то ли почувствовал шар, что терпению леди Кай приходит конец, но внезапно он оторвался от своей книги и, оставив недоеденной добрую половину рыбины, подкатился к Осси.

Впрочем, слово «подкатился» - даже примерно не отражает тот способ передвижения который продемонстрировал хилависта изумленной публике. Наверное, тут больше бы подошло – перетек.

Со стороны это походило на скольжение гигантской капли, тем более, что вслед за ним тянулся влажный и блестящий след какой-то зеленоватой слизи. След этот, правда, очень быстро укорачивался, подтягиваясь к телу, – если так можно сказать, - шара, так что в массе своей новый знакомый леди Кай ничего не терял. Движения же его были ловки и точно выверены, а поэтому, описав на приличной довольно-таки скорости довольно замысловатую траекторию, огибающую стол и пару кресел, хилависта остановился прямо перед Осси и поднял на нее свои огромные ярко-синие глазища:

- Ну, и чего привязалась?

К чему угодно уже, казалось, была готова леди Кай, но все равно растерялась:

- В смысле?

Хилависта закатил глаза:

- Да… Свою сообразительность ты потеряла, похоже, еще в колыбели… - и, не дав Осси даже рта открыть, продолжил, указав взглядом на две зависших в воздухе капельки крови. – Это зачем?

- А это? – Поняла наконец Осси. – Это не я…

- Догадываюсь, что не ты, - проскрипел шар. – У тебя бы мозгов не хватило, даже если б у соседей заняла. Я и не спрашиваю – кто... Спрашиваю – зачем?

- Мы с тобой должны подняться по Ступеням[ii].

- Мы? Должны? – Может быть показалось, но, вроде как, в бездонных синих глазищах хилависты, промелькнул интерес. Мелькнул и пропал, скрытый напускным равнодушием.

Леди Кай мысленно поздравила себя с первым шагом в постижении прикладной психологии обитателей зазеркалья и продолжила, стараясь чтобы голос ее звучал как можно более равнодушно:

- Но если ты против…

- Я этого не говорил, - поспешно ответил хилависта. Слишком поспешно. А значит…

- Хорошо… Тогда, может, познакомимся? – Улыбнулась Осси.

- Это зачем еще? – Нахмурился шар.

- Ну как зачем? Должна же я как-то к тебе обращаться. Впрочем, если хочешь, я могу тебя звать: «эй, ты!»

- А это обязательно?

- Что обязательно? Так тебя звать?

- Нет… Вообще, обращаться ко мне – обязательно?

- Обязательно, - кивнула Осси. - Но если это проблема, - я постараюсь делать это пореже.

- Пореже – почаще… Постарается она… Не люблю я, чтобы всякие, там, мое имя мусолили. Не для того оно…

«Дай, я его придушу, - не выдержала Хода. – Сил моих больше нет это терпеть».

- Погоди пока… А, потом, как ты это себе технически представляешь?

«Не знаю. Придумаю что-нибудь».

- Опять бубнишь? – Хилависта недовольно скривился. – Какая-то ты, - я смотрю, -  чудная…

- Я не бубню, а разговариваю со своим Стражем, - сдерживаться становилось все труднее и труднее, но чего только не вытерпишь ради высшей цели. – Знакомься. Это Хода, - Осси покрутила рукой перед шаром, демонстрируя ему золотистую змейку во всей ее смертоносной красе.

- О, как! – Хилависта пошлепал своими мясистыми губищами. – Страж! Иди ж ты! Мало мне придурашенной было, так тут еще и Страж нарисовался… Вы чего, вообще…

- Слушай, ты, пузырь глазастый… - терпение леди Кай наконец лопнуло, и теперь голос ее был тих, холоден и хорошего ничего не сулил. – Либо ты идешь с нами, но при этом следишь за своим поганым языком, либо… - она выдержала паузу, неотрывно вглядываясь в бездонные голубые глаза своего визави. – Либо остаешься тухнуть здесь, но язык твой я вырву и заберу с собой… Заберу и брошу где-нибудь там за самой последней Ступенью. А дойду я туда по-любому – с тобой или без тебя, понял?

Выплеснув это все, Осси замолчала, и в комнате наступила почти абсолютная тишина. Лишь где-то далеко, на самом пределе слышимости капала вода, отмеряя промежутки замершей в ожидании вечности, да ворочалась под полом потревоженная мышь. А игра в гляделки все продолжалась и продолжалась.

Хилависта отвел глаза первым.

- Ташур…

- Что?

- Меня зовут Ташур, – проскрипел хилависта. – И я иду с вами.

- Хорошо, - кивнула леди Кай. – Тогда лежи смирно и слушай. И не забывай про язык.

- Помню, - буркнул Ташур. – Забудешь тут…

- Вот и чудненько. И покуда ты это помнишь, жить мы будем в мире и согласии. А теперь к делу. Меня зовут Осси Кай, и подставили меня не хуже тебя. Но, раз уж так получилось…

Говорила Осси долго. Аж во рту пересохло, а яркие лужицы по углам, тем временем, почти совсем истаяли и света в комнате поубавилось изрядно. Да что там поубавилось – к тому времени, когда леди Кай поведала хилависте краткую и несколько подредактированную историю последних дней своей жизни, кое о чем сочтя, правда, за благо умолчать, библиотеку почти полностью накрыли столь привычные для этих мест лиловые сумерки. И это несмотря на то, что воск со свечей на столе все продолжал и продолжал капать…

- Вот оно значит как, - протянул хилависта, когда Осси закончила свой рассказ. – Выходит не простил он… Жаль. А я уж было думал…

- Что не простил? Кто? – Осси помотала головой. – Ты сейчас о чем вообще?

- Кто… Что… О чем… - передразнил хилависта, умудряясь с точностью до обертона переложить Оссины интонации на скрип основательно проржавевшей пилы, застрявшей в молодом и полном сил дереве. – Много спрашиваешь…

- Абатемаро, - догадалась Осси.

Хилависта издал звук, который при определенном желании можно было принять за одобрение. А может просто булькнуло у него там что-то.

- Так я права? Абатемаро?

- Права, права, - вздохнул хилависта. – Я думал – забыл он уже, а выходит, что нет…

- Что забыл?

- А вот это не твое дело, - обозлился вдруг Ташур. Даже, вроде, побагровел немного. – Что надо, то и забыл. А что не надо, - то помнит… Это только между нами. Между ним, значит, и мной. А никак уж не между тобой и нами. Вот если бы это было и твое тоже…

- Все. Хватит. Я поняла, – оборвала его причитания Осси. – Это не мое… Закончим на этом. Так, ты идешь?

- Иду? Конечно иду. Куда ж я денусь, когда меня кровью повязали… - хилависта посопел, помолчал и неожиданно добавил: - Да, и интересно ведь – что там и как… Вот только…

- Что еще?

- Что еще… что еще… - проворчал шар. – Поесть бы надо перед дорогой. Вот, что еще… Не годится столько еды тут бесхозной бросать. Да и не известно, как оно там дальше будет… А тут вот она – бери да ешь.

- Знаешь, - Осси с сомнением посмотрела на недоеденную рыбину. – Давай мы сейчас отсюда выберемся, а когда окажемся у меня, я тебе такой стол накрою – закачаешься.

- Я не хочу качаться, - насупился хилависта. – Мне бы покушать… Рыбки…

- Покушаешь, покушаешь. Будет тебе и рыбка, и все, что твоей душеньке угодно.

- Точно?

- Точно, - Осси кивнула и, не дожидаясь ответа, двинулась к двери.

Раздираемый противоречиями Ташур покрутился на месте, но потом все же двинулся следом, не переставая бубнить себе под нос что-то про «сладкую», «жирную» и «во рту тает»…

Далеко, однако, они не ушли.

Не успела Осси сделать и пары шагов, как  сзади раздался жуткий грохот, что-то упало и со звоном разлетелось вдребезги. Затем послышалось недовольное бормотание, скрипнуло кресло и мимо леди Кай снова прошаркали чьи-то шаги. Рядом совсем. Даже будто ветерком мазнуло.

«Вот и наш друг нарисовался, - отметила Хода. – Давно, что называется, не виделись… То есть – вообще не виделись. А пора бы уже».

- Кто это? – Шепотом спросила Осси, повернувшись к хилависте.

- Это? Это Снисс. Привратник. Он безобидный. Если не мешать ему, конечно.

- Привратник?

- Ну, да. Кто-то же должен за всеми за ними следить…

- За кем за ними? – Насторожилась Осси, а рука уже сама тянулась к мечу.

- А ты, что не видишь? -  Хилависта снова зашлепал губами, что по всей видимости являлось отражением мучительных мыслительных процессов, протекающих в его теле, служившим ему еще и головой. – Странно… А я думал… Ну, да ладно, не суть. Не видишь – и не видишь… А чего нет, того и опасаться не стоит…

Сраженная такой прямолинейной логикой Осси еще некоторое время стояла, хлопая глазами, но потом все же решила, что в словах губастой головы есть зерно здравого смысла, и вопрос был лишь в том, что из этого зерна прорастет. А поскольку результат был до некоторой степени непредсказуем и дожидаться его не хотелось, леди Кай еще раз окинула взглядом комнату, но так и не обнаружив в ней ничего нового и для здоровья опасного, развернулась и ступила за порог.

А мир, пока леди Кай налаживала контакт со своим будущим поводырем-надзирателем, успел основательно измениться. Может не весь, но декорации на первом этаже обновились почти полностью, и теперь он ничем более не напоминал того тихого, пусть немного жутковатого, но все же совершенно спокойного места. Если что и осталось от прежнего зала, так это - липкие сумерки да окно бледно розовой мути, через которое Осси сюда попала.

Ни стен, ни потолка, ни большей части пола, укрытого сложной мозаикой натертого до блеска паркета, видно не было. Все это было сплошь затянуто длинными, извивающимися щупальцами, тянущимися через весь зал к тому самому углу в котором давеча клубилось и копошилось. Как шевелящейся паутиной укрыто…

Не зря, не понравился Осси тот угол. Ох, не зря!

Что там творилось разглядеть толком не удавалось и сейчас – даже вампирское зрение тут не помогало, но во тьме, надежно скрывавшей от глаз подробности, ворочалось что-то крупное. А главное – оттуда перли и перли новые щупальца, покрытые серыми наростами, словно корни старого дерева. Вот только быстрыми они были и гибкими как змеи. И множились с ужасающей скоростью, все плотнее сжимая кольцо вокруг леди Кай и ее спутника.

Прямо перед Осси - всего-то в каких-то двух-трех шагах - гигантским пузырем вспучился дорогущий паркет, а затем с треском брызнул в разные стороны, высвобождая к жизни десяток хищно извивающихся в поисках добычи змей-щупалец.

- Ишь ты, как оно выплеснуло-то, - пробормотал хилависта. – Прям как чувствует, тварь.

- Что чувствует?

- Ничего… Быстрей давай. И подальше держись от этих… Любопытные они. И настырные очень.

Словно в подтверждение его слов ближнее к леди Кай щупальце дернулось и метнулось к ней, на лету выпуская мелкие отростки-корешки. В последний момент Осси успела отскочить в сторону, но ожившая лиана, только что со свистом пронесшаяся мимо, уже разворачивалась на обратный ход. Да еще при этом под ноги захлестнуть норовила.

Еще прыжок, и снова удалось увернуться. А на подмогу первому щупальцу уже летели еще два, да сверху – с потолка - валилась, разворачиваясь, огромная, толстая, как дерево, петля.

Четыре ветви с хрустом сошлись прямо над головой едва успевшей пригнуться леди Кай. Схлестнулись и тут же сплелись в нечто единое, прорастая друг в друга, и выбросив наружу сотни мерзко извивающихся отростков, целящих в лицо и в глаза.

Словно рой разъяренных ос упал сверху, и пока Осси отбивалась, разрывая руками тонкие, как волосы, жалящие путы, что-то сильное и холодное обхватило ее за ногу и дернуло, опрокидывая на спину. И тогда, уже больше не раздумывая леди Кай схватилась за меч.

Полыхнуло так, что мир ослеп.

Солнечный ветер, огненным штормом пронесшийся по залу, смел щупальца, как сухие листья, разметав их в клочья и обратив бледным прахом.

А затем свет обернулся тьмой и с жутким, разрывающим душу воем упал сверху и со всех сторон одновременно - сотни сотканных из ночи фигур мчались к леди Кай на быстрых крыльях смерти.

- Ты что – совсем спятила, прелестница безмозглая? – Заорал хилависта. – Ты зачем сюда солнечный свет притащила? Ты же их разбудила, никчемуха! Беги!

Дважды повторять не пришлось -  Осси со всех ног уже неслась к мутному проему в далекой стене.

- Свет? Какой… еще свет? – Задыхаясь выкрикивала на бегу Осси. – Это клинок. Он лунный… свет… впитывает…

- Лунный? Это ты, - я смотрю, - лунная, - пыхтел шар, изо всех своих сил пытаясь угнаться за девушкой. – Луна она, по-твоему, что - сама светит?

Рев голодных теней заполнял мир, ввинчиваясь в уши и подгоняя вперед к спасительному выходу до которого оставалось еще десять… девять… восемь шагов… Слишком далеко…

Первые, самые быстрые тени уже накрыли Ташура, задержались на миг, облепив его густым копошащимся коконом, но потеряв вдруг всякий интерес к своей добыче, снова бросились догонять леди Кай.

Как бы то ни было, но время они упустили…

Пять… Четыре…

Когда до зеркала оставалось три шага Осси прыгнула. Прямо с ходу. Рыбкой.

Так она и вылетела в парадный зал Эрш Раффара, прокатившись по инерции еще с десяток шагов, причем последние несколько ардов проехала на пузе. Но тут же вскочила на ноги, разворачиваясь к опасности лицом и держа наготове пылающий красным огнем Гаситель.

Как раз вовремя она обернулась. Тонкая материя зеркала вспучилась золотым пузырем, а затем, из него вывалился хилависта, еще более скользкий чем раньше, но все такой же размытый и нечеткий.

- Кто это? – Спросила Осси, все еще тяжело дыша. – Кто это был?

- Тени. Тени отражений, - проскрипел Ташур. Дыхание его было неровным, то и дело срывающимся на хрип, – видно, тоже нелегко ему дался марш-бросок в зазеркалье. – Это отражения тех, кто был тут когда-то, жил… В общем, тех, кто так или иначе попал в зеркало.

- А что они такие?..

- Какие? Злые? Голодные? Так ведь… замок-то знаешь чей? Когда тут кто в последний раз в зеркалах-то отражался? А тут, нате, извольте кушать – такой им лакомый кусочек поднесли… Да еще к столу позвали…

- Лакомый кусочек, это…

- Ты, ты, - захихикал хилависта. Противненько, так, захихикал – со значеньецем… – Кто ж еще? Ты, конечно… Они бы и отраженьицу завалящему рады были, а тут вдруг плоть живая, да еще у них под носом. Вот и сорвались.

Осси перевела взгляд на зеркало. Тонкое эсамарское стекло прогибалось под мощным давлением изнутри, но держало. Пока держало… А жуткие отвратительные хари бились и бились о стекло, не смея преодолеть такую хрупкую и ненадежную преграду.

- А они что… всегда там были?

- Всегда, - усмехнулся хилависта. – Всегда были и долго еще будут. И, боюсь, что тебя они теперь, запомнили… Так что я на твоем месте держался бы от зеркал подальше. По крайней мере, какое-то время.

- Ты серьезно?

- Куда уж серьезнее, - вздохнул хилависта. - Серьезней не бывает... А, кстати... Что ты там прое еду-то говорила?